Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И она жила у болота?
– О да, в маленькой хижине, которую сама построила после того, как сгорел дом ее родителей. Все это колдовское мумбо-юмбо – мне ничего не известно об этом. Но она жила в маленьком доме у болота, и это исторический факт.
– Мы с мужем обнаружили остатки старого фундамента возле болота, – сказала Элен.
Библиотекарша кивнула:
– Это дом Хетти. Люди называли его кривым домом, поскольку она была не сильна в плотницком деле и там не было ничего ровного или прямого.
Элен кивнула, думая о спорах, которые до сих пор иногда завязывались между ней и Натом из-за расхождений на десятые доли дюйма. Может, их дом тоже окажется кривым? Она отогнала эту мысль, когда вспомнила прекрасные ровные стены первого этажа, которые они сегодня закончили.
– О каком времени идет речь? – спросила Элен.
– Точно не знаю. Это было во времена моей бабушки, думаю, в начале XX века. Мэри-Энн должна знать.
– Как вы думаете, остались какие-то фотографии хижины Хетти?
– Может быть, – сказала библиотекарша. – Поговорите с Мэри-Энн. Если что-то осталось, она знает.
– А что случилось с Хетти? – спросила Элен.
Библиотекарша замолчала и уставилась на бумаги, разложенные на столе.
– Есть разные истории… – сказала она, нервно двигая руками. – Некоторые убеждены, что перед смертью она закопала на своей земле какое-то сокровище, свое семейное состояние. Я сомневаюсь в его существовании. Если у нее было много денег, почему она не уехала? Почему не построила новый красивый дом? Люди рассказывают безумные байки.
Элен кивнула. Она знала, как рождаются фольклорные истории. С годами они обрастают вымышленными подробностями и приукрашиваются, так что настоящему историку приходится немало потрудиться и провести полевые исследования, чтобы найти зерна истины.
– Но одно всегда остается неизменным, – продолжала библиотекарша, поблескивая глазами. – Люди говорят, что ее призрак регулярно посещает болото. Они видели, как призрак расхаживает у воды и в самом центре. Ранним летом можно увидеть розовые цветы, которые распускаются там, где она проходит. Это венерины башмачки.
Элен пробрал озноб, когда она вспомнила россыпи бледно-розовых орхидей, которые видели они с Натом, когда гуляли на болоте.
Шаги Хетти.
Женщина улыбалась, и Элен не могла сказать, верит библиотекарша этому (и состоит ли в «Духовном круге Хартсборо») либо просто делится местными преданиями.
Потом библиотекарша ответила на ее невысказанный вопрос:
– Если вы достаточно долго пробудете здесь, то, возможно, тоже увидите ее. Отправьтесь на болото на закате и подождите. Когда сгущаются сумерки, Хетти выходит наружу. – Она неопределенно улыбнулась и подмигнула: – Но знаете, будьте осторожны.
* * *
– Что это? – спросил Нат. Он только что вернулся с улицы и снял дождевик, но все равно оставался мокрым с головы до ног. На шее у Ната висел бинокль для наблюдения за птицами.
– Я была в библиотеке, – сказала Элен.
– Понятно. – Нат подошел ближе, оставляя влажные следы на линолеуме.
– Она небольшая, но оказалась гораздо обширнее, чем я думала, – продолжала Элен. – Они не оформляют читательских карточек, а заносят имена посетителей в электронный каталог. Хорошая идея.
– Да, наверное. – Нат взял одну из книг, сложенных на кухонном столе, и прочитал название: – «Колдовство в Новой Англии»? – Он пробежал взглядом другие названия; все это были книги о колдовстве, ведьмах, призраках и оккультных науках. – Ты, случайно, не собираешься заколдовать меня?
Элен улыбнулась:
– Только если ты будешь насмехаться над моими исследованиями. Тогда я превращу тебя в жабу.
– Я бы предпочел в какую-нибудь птицу, – ответил Нат. Он взял другую книгу и посмотрел на заглавие: «Общение с миром духов». Нахмурился, но промолчал.
«Мистер ученый» не одобрял ничего потустороннего или необъяснимого. Элен нахмурилась в ответ.
– У тех, кто попадает под чары, нет выбора. И будь поосторожнее, ты намочишь мои библиотечные книги.
Нат положил книгу и отступил от стола.
– И в чем заключается цель твоих исследований?
– Помнишь, что нам сказал риелтор? Насчет того, что на болоте водятся призраки? И еще остатки фундамента, которые мы нашли на другом краю болота.
Нат кивнул.
– Ты что-то обнаружила в городском архиве?
– Нет, там было закрыто. Но я навела справки в библиотеке, и выяснилось, что некая Хетти Брекенридж в начале XX века жила в маленьком доме на краю болота. Тот фундамент – все, что осталось от дома. И люди говорили, что она была колдуньей.
– Колдуньей? – Нат приподнял брови. – Как Глинда, добрая волшебница Юга? Или как Теодора, злая ведьма Запада?
Элен закатила глаза.
– История о Хетти пробудила мое любопытство. Я не знала, что в начале прошлого века колдовство было реальной проблемой в Новой Англии. Суды над ведьмами из Салема проходили в 1692 году. Насколько я понимала, все это безумие в связи с ведьмами закончилось в XVIII веке.
– То есть ты хочешь сказать…
– У меня нет никаких мнений и выводов. Я просто заинтересовалась явлением, о котором почти ничего не знаю.
Нат кивнул. Такая позиция была ему понятна. Потребность узнать как можно больше о том, что еще не известно, заполнить пробелы, постоянно снабжать мозг новой информацией.
– Здесь наш новый дом, – добавила Элен. – Ее земля теперь стала нашей. Разве тебе не кажется, что мы должны узнать историю Хетти?
Нат улыбнулся.
– Разумеется! – сказал он и вдруг рассмеялся.
– Что такое?
– Просто я подумал о Дженни; только представь ее реакцию, когда мы скажем, что купили участок земли вместе с призраком колдуньи!
– Мы ничего ей не скажем! – Элен помахала пальцем у него перед носом, хотя сама не удержалась от смеха. – По крайней мере, пока я не завершу свое исследование и не узнаю, кем была Хетти на самом деле и какой была ее история. Может быть, она была просто эксцентричной чудачкой, кто знает? Только подумай: женщина того времени, которая своими руками строит маленький дом у болота! Разумеется, ее обходили стороной и называли ведьмой.
Нат с улыбкой наклонился и поцеловал ее в лоб, снова накапав на книги.
– А сами мы разве не такие? Эксцентричные чудаки, которые строят дом у болота. Интересно, как люди будут называть нас?
Элен рассмеялась, но ее смех был невеселым. Она вспомнила, как на нее смотрел подросток в магазине: с подозрением, а потом с нескрываемым отвращением. «Я знаю, кто вы такая».
– Я узнала кое-что еще, – сказала она и замялась, не уверенная в том, стоит ли рассказывать.